Пришло время рассказать вам еще одну историю про клады. Маленько пред истории. Родилась эта история не случайно. Есть в 20 км от Твери по Волоколамке, местечко Паранькино о котором пойдет речь. Там действительно стояла барская усадьба. По преданию, помещик из этой усадьбы женился то ли на моей прапрабабке, то ли на ее сестре. Точно сказать уже ни кто не может. Стоит еще и тот засыхающий тополь в близкой деревне посаженый моей бабушкой возле своего дома. В память о моих предках и родилась эта история. И так...
АНАСТАСИЯ.
Наступил долгожданный выходной. Один из последних осенних погожих деньков, когда ярко светящее солнце почти не грело, растущая под окном береза последними листьями стыдливо прикрывала свою наготу, а перелетные птицы уже давно нежились в теплых странах. Еще несколько дней и земля укроется белым, пушистым покрывалом, которое будет рваться под ногами превращаясь в непролазную грязь. Этого выходного Егор ждал давно. Верная “терка” да рюкзачок с крепким чаем и бутербродами грузятся в багажник “жигулей” где давно прописался старенький фискарь. Полчаса по асфальту, полчаса по ухабистой проселочной дороге и машина тормозит недалеко от деревни. Когда-то это была большая деревня, теперь же она в основном использовалась дачниками. Только запасенные на зиму поленницы дров у нескольких изб указывали на наличие постоянных хозяев. Распаханное поле со следами убранного картофеля протянулось от огородов до мелкого перелеска. На этом поле Егору предстояло провести выходной. Предчувствие находок подымало настроение. Где-то здесь спрятались в земле позеленевшие кружочки монет, обломки нательных крестиков и украшений, история давно ушедших дней. В такие моменты житейские заботы с их вечными проблемами уплывают куда-то далеко. “Терка” весело попискивает, указывая на наличие металла в земле. Лопата не дает скучать рукам. То тут, то там приходится переворачивать мягкий грунт и выискивать, что же нашла “терка”. Каждая находка по-своему интересна. Фантазия рисует сюжеты сказочных картин, при которых предметы попали на поле. Несколько найденных зеленых кружочков, пара крестиков, оловянный перстенек с замысловатым рисунком утяжеляют карман. Егор даже не заметил, как продвинулся к краю деревни. Неожиданно со стороны дома с громким лаем выскочил пес. Вернее, не пес, а подобие пса. Небольшая собачка непонятной породы и такого же непонятного окраса, задрав хвост, бегала кругами оглушая окрестности громким лаем, косясь черным глазом в сторону Егора. Она исправно исполняла роль звонка. - «Фу Манька!» прикрикнул на нее дед появившийся из-за избы, грозя ей клюкой. Толи грозный окрик деда, толи черная клюка подействовали на Маньку и она, виляя хвостом, стала жаться к ногам хозяина. Дед с черной клюкой прихрамывая стал приближаться к Егору. - «Как бы и мне не попало черной клюкой» пронеслось у него в голове. “Вилять хвостом”, как Манька, совсем не хотелось. Поскольку ничего плохого Егор не делал, убегать смысла не было. - «Здравствуй сынок» произнес дед подойдя поближе. - «Вот гляжу, ты тут монетки ищешь». Такого начала разговора Егор не ожидал. Пред ним стоял древний дед с огромной седой бородой с прищурившимся взглядом, как бы изучавший своего собеседника. Видно было в молодости он был красив, крепок и силен. Брюки галифе и выгоревшая на солнце фуражка выдавали его офицерское прошлое. Только валенки с калошами да черная клюка с костяным набалдашником портили его внешний облик. - «Здравствуй отец. Откуда у тебя такие познания про монеты?» Егор удивленными глазами смотрел то на черную клюку, то на еще не успокоившуюся Маньку, то на странного деда. Довольный дед ухмыльнулся: - «Я такие приборчики знавал, когда тебя еще на свете не было». Дед как-то умело коверкал слова, выражая этим свое превосходство над Егором. Удивление только нарастало. Откуда древний дед мог знать про металлодетекторы? Поймав растерянность Егора во взгляде, улыбнувшись дед предложил: - «Ежели не торопишься, давай присядем я тебе и расскажу. А то стоять долго не могу. Доктора говорят у меня в суставах, что-то откладывается». Дед с Егором уселись на не широкую скамью, прибитую вдоль избы на солнечной стороне. За одно, пора было и перекусить. Сняв рюкзачок, налив горячий чай в крышку от термоса, Егор приготовился слушать деда, все еще не понимая откуда древний дед знает про металлодетекторы. - «В этой деревне я и родился» Начал дед. - «Вот там» Он махнул клюкой в сторону слепящего солнца. - «Видишь небольшой холмик, а перед ним засыхающий тополь? Это место где началась моя жизнь». Дед поправил фуражку, чтобы осеннее солнце не слепило глаза и не торопясь продолжал: - «Вот и все, что осталось от нашего некогда шумного дома. Тополь тот посажен отцом в честь моего рождения. Стало быть, тополь мой ровесник. Семья наша была большая по современным меркам. Семеро детей. Четыре сестры и три брата. Я самый младший. Время шло тяжелое. Недавно Гражданская война отгремела, отец с нее израненный вернулся. Не успели они с матерью домашнее хозяйство на ноги поднять, коллективизация началась. Все, что наживалось годами, новая власть заставила в колхоз сдать. Может от этого, а может еще от чего, но через пару лет после моего рождения отца не стало. Пришлось матери нас одной подымать. Девки, перед войной, успели в город податься. А в сорок первом старших братьев на фронт позабирали. Мы с мамкой вдвоем остались. Жили мы с ней впроголодь. Работали за трудодни, которые кое-как отоваривали зерном. По вечерам она любила царские времена вспоминать. А вспомнить ей было что. Была у нее родная сестра. Родней наверное некуда. Родились они двойняшками, как две капли воды похожими друг на друга. Когда подросли стали самыми главными красавицами во всем селе. Даже имена красивые имели - Анастасия и Елизавета. Неподалеку от деревни усадьба барская стояла. Не сказать, чтобы очень богатая, но и не последняя была. На той усадьбе жил барский сынок с родителями. Видно не только в сказках да и в жизни случается, приглянулась молодому барину мамкина сестра. Полюбил он ее очень сильно. Долго молодой барин добивался руки Анастасии. Сколько разных историй из-за сходства сестер произошло не пересказать. Но все же, добился молодой барин своего, сосватал мою тетку Анастасию. Может и я сейчас в Питере жил да видно не судьба». Дед немного замялся, поправил выгоревшую фуражку и продолжал. – «Революция многим жизни поломала. Перед самыми погромами Анастасия рассказала моей матери, что собирается с мужем уехать за границу, переждать смутные времена, а некоторые ценные вещи барин хочет припрятать на усадьбе. Да видать не успели они уехать. От барской усадьбы одно пепелище осталось, а что с барином и моей теткой стало, о том уже никто не ведает. Усадьба барская стояла не далеко от деревни. В местечке под названием Паранькино. В старые времена там какая-то Паранька жила, от того и название такое пошло. Местечко то я хорошо знал. Мы мальцами туда по грибы бегали. Там еще не все заросшее было. Липы огромные рядами стояли. Само-собой конечно и пруд был с карасями. Так начало войны и жили. Днем работали, а по вечерам разговоры разговаривали. В сорок втором друг за другом две похоронки получили. Один брат под Сталинградом погиб, а второй подо Ржевом навсегда остался. Погоревали, поплакали, да таких как мы пол деревни было, каждый день кому-то треугольничек с казенным подчерком приносили. А в сорок четвертом и мне повестка пришла. Как мать не убивалась: «Последний ты у меня остался», воевать надо. Определили меня в инженерные войска. Проще сказать в саперы. Дело это опасное, один раз ошибешься и пиши - пропало. Нас, молодых, поэтому в учебку направили. Пока обучали минному делу, фрицу шею без нашей помощи сломали. А может просто поберегли молодежь, кровь и так рекой текла. Но послужить мне довелось. Много еще неразорвавшегося железа лежало в земле. Всю Европу исколесил. Друзей терял, сам чудом в живых оставался. В те годы и взял миноискатель в руки впервые. Малый я был смышленый, всегда к технике тянулся. Пока по Европе колесил, письмо от сестер получил со скорбной вестью о матери. Не дождалась она меня. Возвращаться было не к кому, так и остался на службе. Служил честно. Технику новую осваивал. Женился, конечно. С молодой женой по гарнизонам мотался. Сын у нас родился. До майора дослужился. В общем, все как у людей было. Вот как-то на учениях помню, стал я прибор настраивать он возьми и запищи над землей где ничего быть не должно. Ковырнул землю немного, а там царская монета лежит. Походил с прибором по округе, еще три монетки откопал. Ценность у них не велика была, только затянуло меня это дело не на шутку. Как с солдатами куда поедем, так я обязательно с прибором похожу, поищу по округе. Конечно и железок много ненужных откапывать приходилось, но и монетки попадались. Один списанный миноискатель себе прибрал, настроил его получше. Народ по грибы да на рыбалку едет, меня же “хлебом не корми”, дай походить с прибором, поискать что в земле лежит. Целую коллекцию разных монеток насобирал. Супруга поначалу ворчала да потом смирилась. И сыну интересно было разглядывать старые, найденные предметы. В музей не каждый день ходишь, а тут вот она старина в шкафу лежит. Про Паранькино конечно никогда не забывал. Очень мне хотелось попасть на барскую усадьбу, походить по знакомым местам, посмотреть что с родной деревней стало. Но служба есть служба. Только когда выслужил срок, появилась возможность перебраться в город поближе к родным местам. За долгие годы многое в моей деревне переменилось. Появилось электричество. В тучные колхозные годы вырос кирпичный скотный двор. По полям ползали трактора. Клуб отстроили. Да видно времена быстро меняются, молодежь уже ручейком потекла из колхоза в цивильную городскую жизнь. Кто ракеты строить, а кто разгульную жизнь вести. От многих изб оставались только холмы из собранного в кучу мусора да огромные тополя, посаженные в честь рождения детей. Знакомые с детства поляны где раньше сенокос был, начали зарастать ольхой. Лесные дороги по которым в старые времена на лошадях ездили за дровами, превращались в тропинки. Мой родной тополь встретил меня шумя листвой, как бы жаловался на долгое отсутствие хозяев. А от барской усадьбы остался только пересохший пруд да несколько лип, кое-как сохранившихся в дебрях кустарника. Ничто уже там не напоминало о жизни богатой семьи. Частенько я приезжал в деревню. То с сыном по грибы, то по ягоды ходили, а иногда и с прибором по местным полям похаживали. Пришло время мне рассказывать сыну историю нашей фамилии. Барская усадьба тянула нас к себе точно магнит. Хотелось в бывшей усадьбе что-то ценное найти. Найти-то хотелось, а как найдешь, когда все кругом железом усыпано. После пожара все гвозди в земле остались. Мы уж и там покопаем и там покопаем, все бесполезно. Ничего интересного не попадалось. Пришлось с этой мыслью расстаться. Время шло. Уже и сын вырос и внуки пошли, а мне все усадьба покою не давала. Даже во сне снилась. Стал я вспоминать мамкины рассказы про Паранькино, где и что находилось. Где барский дом стоял, где конюшня была, где псарня, а где сад рос. Думал, прикидывал, куда барин мог что-то припрятать, если конечно вообще что-то прятал. И вспомнил про беседку, которая в липовой аллее стояла. В этой беседке барин Анастасии свиданья назначал, а позже в любви признался. Ну, думаю, последний шанс. В комплект к прибору щуп взял, как на минное поле собрался. Приехал в Паранькино. Начал искать место где беседка стояла. Легко сказать, а попробуй найди, когда все кругом кустарник заполонил. Не то что искать, пролезть тяжело. Хорошо топорик с собой прихватил. Где-то подрублю, где-то подкопаю. Как ни тяжело было нашел-таки место беседки. Вырубил кустарник вокруг. Прибор на каждый гвоздь свистит. Стал щупом искать. Тут мне армейская наука сильно пригодилась. Опыт у меня не маленький был. Устал, перемазался весь, хотел уж плюнуть на все, как вдруг щуп в металл уткнулся. Сразу копать не стал. Посидел, подумал. Все говорю, если не здесь, то поиски прекращаю. А сознание золотишко припрятанное рисует. В уме уже считаю сколько государству отдать придется. Стал копать. Так и есть, достаю из земли ящичек медный. Весь зеленый. Тяжелый. На крышке вензель виден. Огляделся по сторонам ни глядит ли кто за мной. Нет, смотрю все тихо. Открываю, сверху бумаги лежат пожелтевшие от времени, а под ними рубли с портретом Николая. Руки трясутся, пот прошиб. Вот думаю, нашел. Стал монеты разгребать в ящичке, а под ними в тряпице что-то небольшое завернутое лежит. Иконка что ли? - подумалось. Разворачиваю, а с позолоченного медальона смотрит на меня молодая, красивая в дорогих одеждах… моя мама. Чуть сознание не потерял от неожиданной находки. Сколько времени сидел я с тем медальоном в руках, даже не знаю. Смеркаться начинало. Только потом разглядел резную надпись на оборотной стороне – “Моей любимой Анастасии”. Дед на минуту замолчал и продолжил - «Клад, само-собой разумеется, государству отдал, а медальон сейчас у сына, как семейная реликвия хранится. Чуть попозже я этот дом в деревне купил. Здесь я родился, здесь видно и помирать теперь буду». Глаза деда подозрительно заблестели от воспоминаний, и он едва слышно произнес: - «Наверное с тополем вместе». Опершись на клюку древний дед замолчал, задумчиво глядя на засыхающий тополь. У его ног дремала Манька, подставив морду почти не греющим солнечным лучам. А на скамье в крышке от термоса, так и стоял не отпитый, уже остывший крепкий чай.
Вот и закончились мои рассказы о кладах и несметных сокровищах которые каждый хочет найти. Есть еще два или три которые вы при желании найдете по выложенной выше ссылке. Но по моему они не очень увлекательные. Спасибо всем кто прочитал мою трепотню. Особенно UA3IMS. RA3IX. R3IAN за ответы в теме. И в заключение, поскольку сайт радиолюбительский и все присутствующие имеют дело с паяльником, выложу стишок. Стас UA3IKC его уже выкладывал на сайте, но здесь думаю будет уместнее. И так... ПАЯЛЬНИК.
Давным-давно, когда-то в прошлом веке Достался мне паяльник в сотню ватт. Как память о хорошем человеке, Он стал подарком много лет назад. Мы первый выпрямитель на селенах Спаяли с ним для школьной мастерской Затем учились на не сложных схемах На эти схемы тратили припой. Приемники на лампах собирали. К панелькам ламп паяли провода С ним в телевизорах резисторы меняли, Они горели часто в те года.
Но техника на месте не стоит. Транзистор вытеснил пузатые детали. Другой паяльник на столе дымит, Его мы с другом вместе покупали. Он был поменьше, мощность послабей С точеною березовою ручкой Тогда он стоил меньше двух рублей На местном рынке, прозванным толкучкой. Паяльник тот, служил из года в год. Все мельче становилися детали И микросхем безумный хоровод, Ему спокойно умереть не дали.
Паяльник тонкий с жалом, как игла, Пришел на смену своему собрату. Он жалит микросхемы, как пчела. Припоем крепит их на небольшую плату. Теперь и он справляется с трудом, Паяя СМДшные детали. Они, все меньше, меньше с каждым днем, Уже совсем паяльничек… достали. Весь этот вечный, бешеный прогресс, Меняет технологии все время. Когда пойдут паяльники под пресс, Что делать будет, молодое племя?
На этом позвольте откланяться. 73 P.S. У меня есть абсолютно документальная история, как я полгода жил в Новой Зеландии и там занимался с металлодетектором поиском монет и прочего хлама. И что там удалось найти. В ней целых десять частей, которые там же были и написаны. С них и началось мое сочинительство рассказов. К сожалению эфир в Новой Зеландии послушать не довелось. Если кто-то захочет почитать перед сном, пишите. Выложу здесь же. С уважением ко всем. Виктор - UA3-126-68
|